Тихое сияние души

О лирике Эрики Алёшиной

В стихах Эрики Алёшиной живёт редкое для сегодняшнего дня ощущение естественности — как будто слова рождены не из желания писать, а из потребности дышать. Они текут мягко, почти шепотом, словно сама природа диктует строки: в шорохах листьев, в тишине зимнего окна, в дыхании любимого человека. Эта поэзия не стремится удивить громким образом, её сила в искренности, в доверительном тоне, который мгновенно располагает.
Каждое стихотворение словно камерная сцена, где тишина играет не меньшую роль, чем звук. Автору удаётся передать атмосферу предельной близости, ту редкую теплоту, когда два человека молчат, но между ними происходит всё. В этой простоте нет ни наивности, ни расчёта. Есть глубокое внутреннее равновесие, уважение к слову и способность слушать мир, не нарушая его дыхания.
Осень и зима, столь частые героини её стихов, у Алёшиной не холодны. Они не про увядание, а про зрелость чувства, про умение принимать смену времён как продолжение жизни. Здесь нет резких контрастов — только плавные переходы от света к тени, от дождя к снегу, от молчания к взгляду. Эта сезонность чувств напоминает дыхание: вдох — тепло, выдох — прозрачная прохлада. И всё это соединено той внутренней музыкальностью, которая делает её стихи узнаваемыми уже с первых строк.
Лирическая героиня Алёшиной всегда жива, земна, но в то же время немного отрешённа — будто наблюдает за собой со стороны, не позволяя эмоции перехлестнуть через край. Она чувствует тонко, но не теряет достоинства перед лицом боли или утраты. Даже грусть у неё благородна, выстрадана, но не обременительна. Оттого её тексты читаются легко, хотя в них плотная, насыщенная внутренняя жизнь.
Особое очарование — в способности автора работать с ритмом. Каждая строка выстроена точно, как музыкальная фраза. Алёшина чувствует паузы, слышит тишину между словами и умеет удерживать внимание без внешнего драматизма. Этот ритм сродни дыханию человека, и, кажется, именно в этом причина того, что её стихи ощущаются «живыми».
В подборке есть стихотворения о любви, о природе, о времени, и все они объединены единым дыханием — чистым, светлым, прозрачным. Любовь здесь не вычурна и не театральна, она тихая, укоренённая, с оттенком благодарности. Даже в сценах зимнего холода чувствуется тепло человеческого присутствия, уют дома, мерцание камина, в котором пламя не столько горит, сколько слушает.
Интересно, как Алёшина воспринимает время. Для неё оно не разрушает, а очищает. В одном стихотворении оно превращает золото осени в белизну зимы — и это не утрата, а перерождение. Такое восприятие роднит её поэтику с классической русской традицией, где красота мира неразрывна с его изменчивостью.
Эта поэзия создана для неспешного чтения. Её нельзя «проглотить», она требует тишины, присутствия, внутренней сонастроенности. Она не толкует о чувствах, а позволяет их вспомнить. После прочтения остаётся послевкусие тепла, словно только что побывал в доме, где горит свет и пахнет чаем с мёдом. Именно в этом и заключается истинная ценность её лирики: она возвращает читателя к простым, но важным вещам — вниманию, нежности, способности слышать себя и другого.
Эрика Алёшина — поэт с редким даром интонации. В её стихах нет ни фальши, ни искусственного блеска. Всё живое, настоящее, отточенное временем и чувствами. Это голос, которому хочется верить.

Наталья Каверина, критик, рецензент, литературный редактор