Иероглифы боли и света
О поэтике прожитой жизни в сборнике Оксаны Малышенок
Сборник стихов «Иероглифы судеб» Оксаны Малышенок производит редкое по силе впечатление. Это книга, в которой слово не играет, не позирует и не прячется за эффектной формой. Оно работает. Иногда на износ. Перед читателем проходит череда человеческих жизней, рассказанных без литературного лака, но с внутренней точностью, от которой невозможно отмахнуться. Каждое стихотворение похоже на короткую остановку у чужой судьбы, где разрешено не просто посмотреть, а остаться, почувствовать, прожить вместе.
Главное достоинство этого сборника – подлинность. Не документальная сухость, а подлинность эмоциональная, человеческая. Эти тексты звучат так, будто были доверены шёпотом, без расчёта на публикацию, без оглядки на вкус читателя. Здесь нет стремления понравиться. Есть стремление сказать. И сказать честно. Потому в стихах так много боли, усталости, растерянности, тяжёлых выборов, утрат. Но при этом книга не оставляет ощущения безысходности. Напротив, в ней постоянно присутствует тихое, упрямое тепло. Оно проявляется в заботе, в случайной доброте, в способности человека остаться человеком даже в самых изломанных обстоятельствах.
Поэтика Малышенок строится на повествовании. Это стихотворные истории, насыщенные деталями, бытовыми штрихами, речевыми интонациями. Медицинские термины, разговорная лексика, просторечие, профессиональный жаргон здесь не выглядят чужеродно. Они работают на эффект присутствия, создают плотную ткань реальности. Автор не боится неровностей, шероховатостей, иногда даже нарочитой прямоты. В этом и заключается её сила. Эти стихи не приглашают к эстетическому созерцанию, они вовлекают в сопереживание.
Особенно важно, что в книге нет деления на «главных» и «второстепенных» героев. Каждый персонаж, будь то ребёнок, мать, врач, старик или случайный прохожий, получает право на внимание и сострадание. Судьбы не ранжируются, не сравниваются, не оцениваются. Они просто есть. Как и боль, и любовь, и вина, и прощение.
«Иероглифы судеб» – сборник для взрослого читателя не по формальному возрастному признаку, а по внутренней готовности. Готовности смотреть прямо, не отворачиваясь. Готовности принимать сложное, противоречивое, иногда неудобное. Эта книга не утешает в привычном смысле, но даёт гораздо большее – ощущение, что человеческий опыт, каким бы тяжёлым он ни был, не напрасен, если его сумели услышать.
Такие книги не читают залпом. К ним возвращаются. Их откладывают, чтобы перевести дыхание. И снова открывают. Потому что в этих стихах зафиксировано то, что часто ускользает от слов, но определяет саму суть жизни.
О поэтике прожитой жизни в сборнике Оксаны Малышенок
Сборник стихов «Иероглифы судеб» Оксаны Малышенок производит редкое по силе впечатление. Это книга, в которой слово не играет, не позирует и не прячется за эффектной формой. Оно работает. Иногда на износ. Перед читателем проходит череда человеческих жизней, рассказанных без литературного лака, но с внутренней точностью, от которой невозможно отмахнуться. Каждое стихотворение похоже на короткую остановку у чужой судьбы, где разрешено не просто посмотреть, а остаться, почувствовать, прожить вместе.
Главное достоинство этого сборника – подлинность. Не документальная сухость, а подлинность эмоциональная, человеческая. Эти тексты звучат так, будто были доверены шёпотом, без расчёта на публикацию, без оглядки на вкус читателя. Здесь нет стремления понравиться. Есть стремление сказать. И сказать честно. Потому в стихах так много боли, усталости, растерянности, тяжёлых выборов, утрат. Но при этом книга не оставляет ощущения безысходности. Напротив, в ней постоянно присутствует тихое, упрямое тепло. Оно проявляется в заботе, в случайной доброте, в способности человека остаться человеком даже в самых изломанных обстоятельствах.
Поэтика Малышенок строится на повествовании. Это стихотворные истории, насыщенные деталями, бытовыми штрихами, речевыми интонациями. Медицинские термины, разговорная лексика, просторечие, профессиональный жаргон здесь не выглядят чужеродно. Они работают на эффект присутствия, создают плотную ткань реальности. Автор не боится неровностей, шероховатостей, иногда даже нарочитой прямоты. В этом и заключается её сила. Эти стихи не приглашают к эстетическому созерцанию, они вовлекают в сопереживание.
Особенно важно, что в книге нет деления на «главных» и «второстепенных» героев. Каждый персонаж, будь то ребёнок, мать, врач, старик или случайный прохожий, получает право на внимание и сострадание. Судьбы не ранжируются, не сравниваются, не оцениваются. Они просто есть. Как и боль, и любовь, и вина, и прощение.
«Иероглифы судеб» – сборник для взрослого читателя не по формальному возрастному признаку, а по внутренней готовности. Готовности смотреть прямо, не отворачиваясь. Готовности принимать сложное, противоречивое, иногда неудобное. Эта книга не утешает в привычном смысле, но даёт гораздо большее – ощущение, что человеческий опыт, каким бы тяжёлым он ни был, не напрасен, если его сумели услышать.
Такие книги не читают залпом. К ним возвращаются. Их откладывают, чтобы перевести дыхание. И снова открывают. Потому что в этих стихах зафиксировано то, что часто ускользает от слов, но определяет саму суть жизни.
Наталья Каверина, литературный редактор, рецензент, критик
