Просто не умела ждать

Рецензия на спектакль «Летят журавли» в Театре драмы

8 мая в Театре драмы состоялся премьерный показ спектакля Дмитрия Зимина «Летят журавли». Создан он в диалоге с пьесой Виктора Розова «Вечно живые» и фильмом Михаила Калатозова. Здесь почти все герои оправданы. И только Веронике, не дождавшейся своего Бориса, предстоит видеть один и тот же мучительный сон.
Ставить спектакль по советской пьесе сегодня – задача со звёздочкой: как приблизить персонажей с их громкими идеалами к нам сегодняшним, во многом разуверившимся? Как режиссерски решить эти сюжеты, в которых так много бытовых подробностей? Другая трудность (и вызов) – делать сегодня спектакль о войне: слишком остро это слово в нас отзывается, слишком много параллелей рождает.
Дмитрий Зимин решил эти задачи без потерь для репутации. У него семейный быт стал точкой опоры, главным символом и ценностью жизни, константой, разрушению противостоящей. Подчеркнутое отсутствие всего условного, детальность каждому из нас знакомого домашнего микрокосма здесь важные составляющие режиссерского решения. В центре большой сцены практически все время действия стоит обеденный стол (художник Владимир Кравцев). За ним собирается семья, у каждого свое место.
Стул Бориса Бороздина (Александр Хворов), который ушёл добровольцем на фронт, во втором действии занимает демобилизованный Володя (Сергей Заикин), сын хозяйки квартиры, куда семью Бороздиных подселили во время эвакуации на Урал. Оба сына сидят спиной к залу, и в этой мизансцене – человек без лица – есть что-то очень горькое, какая-то страшная правда о невидимой чужой утрате.
В спектакле Дмитрия Зимина есть система двойников. Двоюродный брат Бориса Марк (Ильдар Гарифуллин) надевает пиджак, в котором Борис был на свидании, и Вероника (Анна Минцева), обознавшись, обнимает его. Володя надевает одежду погибшего Бориса, когда приезжает с фронта. Бабушку Варвару Капитоновну и учительницу истории Анну Михайловну вообще играет одна актриса – Марина Савинова.
Процесс переодевания для режиссера сакрален. Мы это уже видели в «Морозе» по Стешику, где труп Саши раздевают, чтобы лишить всех примет живого человека, личности. В «Летят журавли» надеть одежду другого равно забрать его судьбу и жизнь. Здесь видим, как Борис на авансцене, в полном одиночестве и луче света, снимает повседневную одежду и надевает военную. И это похоже на смиренный отказ от жизни.
Двойничество, с одной стороны, работает, как и сообщение голосом Левитана в начале, на идею дурной повторяемости исторических сюжетов, в которых матери стареют в ожидании сыновей. С другой стороны, этот прием создает эффект потерянности человека. Словно в груде белья и одежд он рассыпался, растворился. Интересно, что в пьесе Розова бабушка благословляет Бориса пуговицей со своей кофты. Потом благодаря ей, как в каком-то древнегреческом сюжете, семья и узнает о гибели сына. Зимин момент благословления без креста оставляет, не развивая его. Крошечный фрагмент чужой одежды – чужой судьбы – в его системе координат символ, по силе равный кресту.
Но уберечь Бориса от смерти могла только любовь Вероники (Анне Минцевой и Александру Хворову удаётся сыграть хрупкость настоящего большого чувства) – эта мысль из стихотворения Симонова прошивает спектакль насквозь. Режиссер закольцовывает сюжет ночного расставания влюбленных: мы слышим эхо их шагов в начале (звуковая цитата из фильма Калатозова, там они поднимаются по лестнице, и их шепот «усиливает» пространство) и в финале. У зиминской героини, в отличие от героинь Розова и Калатозова, нет надежды на новую жизнь, нет выхода из умственного и душевного тупика. В пьесе у Вероники намечается роман с Володей, в фильме она снова видит летящих журавлей. В спектакле Театра драмы всё, что остается девушке – одно и то же воспоминание: она обещала ждать любимого в 7 часов мирного московского вечера... И не дождалась.
Режиссёр находит интересную, но, возможно, несколько простодушную метафору спасения для Бориса. Когда его ранят, он достаёт подаренные Вероникой – Белкой (так он ласково ее называл) конфеты «Белка» – и начинает их жадно, по одной, есть, падает – и снова ест, словно они способны сделать его неуязвимым для пуль. Эта мизансцена и звучащая как кульминация спектакля сцена измены Белки дают режиссерскую оценку происходящему: в такие больные, трудные времена особенно важно оставаться человеком, особенно важно постараться сохранить свой свет, потому что для кого-то он – спасение.
В первом действии за обеденным столом стоит рояль, на котором Марк играет Рахманинова. У Зимина он не оперетточный злодей, как у Калатозова, не равнодушная скотина, как у Розова. Ильдар Гарифуллин играет интеллигента, прекрасного музыканта, из тех, что, как Сергей Васильевич, в первую мировую эмигрировали из страны. Потому что были против войны во всех ее проявлениях. Герой Ильдара мучается от нелюбви любимой женщины, от вины перед братом. Вероника поддается силе его таланта.
Чтобы уберечь её, заглушить вой сирены, он играет великую музыку. Все первое действие, пока в героях живет любовь, в спектакле звучат рахманиновские произведения. Во втором – рояль расчехляют один раз, в сцене вечера у Анны Монастырской (Полина Саверченко). Этот образ тоже рождается у Дмитрия Зимина в споре с большими мастерами. Он рассказывает историю артистов, эвакуированных в годы Великой Отечественной войны на Урал и в наш город, в частности. Они тоскуют по поэтическим вечерам в Ленинграде, вполне по-человечески, а не по-буржуйски, как в фильме и пьесе, хотят мирных простых радостей.
Наверное, единственный персонаж в спектакле Зимина, который напрочь лишен сомнений и комплекса вины – делец Чернов в филигранном исполнении Игоря Кожевина. Он срабатывает в спектакле как переключатель напряжения: смешной, хваткий, между прочим, знаток поэзии, он предлагает свою правду выживания. «Летят журавли» Дмитрия Зимина находит новые ключи к героям пьесы Розова «Вечно живые». Эти герои оказываются вписанными в историю Свердловска-Екатеринбурга, у каждого из них (и у монолитного мудрого отца Бориса Бороздина (Анатолий Жигарь) тоже), своя беда и своя незавершенная битва.

Фотографии Вадима Балакина.

Источник: https://культура.екатеринбург.рф/common_content/item/theater_post/857