Глубокая мудрость принятия
Рецензия на книгу Татьяны Товаровской «Английские истории»
В «Английских историях» Татьяны Товаровской нет ни капли приторной ностальгии и никакого экзотического любования Англией. Вместо этого Татьяна Товаровская создаёт совершенно новое— личное и вневременное. Оно строится не на географических координатах, а на точках человеческой судьбы: рождении, любви, потере, старости. Это мир, где спокойно сосуществуют старый диван с цветочным чехлом, привезённый когда-то из Москвы, и затянутый плющом коттедж в Хэмпшире, где русская тоска по уюту встречает британскую стоическую сдержанность.
Татьяна Товаровская проживает перед читателем жизни своих героев. Вот умирает жена, а вдовец, сначала сломленный, вдруг находит в сарае клюшки для гольфа и неуклюже возвращается к жизни. Вот энергичная вдова хладнокровно берёт под контроль оставленное состояние, а рядом судьба женщины, целиком посвятившей себя уходу за взрослой дочерью-инвалидом. Портреты написаны с такой беспощадной и в то же время сочувствующей точностью, что забываешь о грамматике стиха, перед глазами встают живые люди со своими комичными слабостями и безмолвными трагедиями.
«Стихи разных лет», вторая часть сборника это лирический дневник наблюдателя. Детали быта — красный мак у стекла машины, снег в Хэмпшире, бывший «Фольксваген» с велосипедами на багажнике — превращаются в символы хрупкого и упрямого человеческого устроения на чужой земле.
Поэзия Товаровской негромкая, часто ироничная, лишённая пафоса, но в этой кажущейся простоте скрывается глубокая мудрость принятия. Принятия чужой страны как своей судьбы, старости как неизбежного этапа, а жизни во всей её непредсказуемой, запутанной и прекрасной полноте.
Книга «Английские истории» не даёт ответов и не предлагает утешений. Она просто с редкой художественной честностью свидетельствует: жизнь, где бы она ни протекала, это всегда история любви и потерь, обустройства дома и поиска своего места под чужим, но таким близким небом. После неё начинаешь иначе смотреть и на Англию, и на Россию, и на ту тонкую, невидимую границу внутри нас самих, где заканчивается одно «я» и начинается другое.
Лилия Мишина
